При наведении мостов от человека к человеку – мостов взаимоузнавания и взаимопонимания – нужно помнить, что они идут не от головы к голове, а от сердца к сердцу.

Поведение человека не подчиняется инстинктам, на самом деле его влекут к себе и за собой жизненные ценности. <…> Динамика духовности основывается не на инстинктах, а на стремлении к реализации своих идеалов.

Самое разумное – не стремиться быть слишком разумным.

Только действуя, можно получить истинные ответы на жизненно важные вопросы, и то лишь при условии ответственного отношения к своей жизни.

Вообще говоря, наше существование является нашим лишь в той мере, в какой мы готовы нести ответственность за него.

Чего мы ждем от жизни, не имеет ровным счетом никакого значения, гораздо важнее понимать, чего жизнь ждет от нас.

Задачи меняются не только от человека к человеку – в соответствии со своеобразием каждой личности, – но и с часа на час, в зависимости от уникальности каждой ситуации.

Понимание своей жизненной задачи дает громадный психотерапевтический и психогигиенический эффект. Никакие средства и методы не способны оказать ту огромную помощь в преодолении внешних трудностей и внутренних проблем, как осознание того, что жизнь имеет смысл.

В отличие от животного человек не может воспользоваться подсказкой инстинкта, чтобы понять, как ему нужно поступить; в отличие от людей, живших в прежние эпохи, он не опирается на традицию, прямо указывающую, что он должен делать, поэтому он часто теряется и не знает, чего же он, собственно, хочет…

Поведение человека определяется не обстоятельствами, которым он вынужден подчиняться, а решениями, которые он принимает сам.

Только под ударами «молота судьбы», в горниле страданий жизнь приобретает образ и форму.

Если бы мы были бессмертны, то бесконечно отодвигали бы дела на потом… Только неизбежная смерть заставляет нас использовать отпущенное нам время.

Оглядываясь назад, человек обычно видит свое прошлое только как сжатое поле, но при этом не замечает, что амбары его полны. Ведь в прошлом ничто не пропадает безвозвратно, наоборот, все сохраняется, и очень надежно.

Человек тогда и только тогда становится счастливым, когда находит смысл жизни. Но вместе с этим он обретает способность по-настоящему страдать.

Все осуществленное увековечивается.

Даже такую жизнь, которую, как нам кажется, мы прожили впустую, можно задним числом наполнить смыслом, если вырасти над собой через самопознание.

То, что мы осуществили в нашей жизни, – это наше внутреннее богатство, которое никто и ничто не может у нас отнять. <…>

И пусть это миновало – оно сохранено для вечности! Ведь быть в прошлом – это тоже своего рода бытие, притом самое надежное.

Человек – это существо, которое постоянно принимает решения.

И что же он решает?

Чем он будет в следующее мгновение.

Мы «имеем» характер, при этом человеком «являемся», а личностью – «становимся». Человек, которым я являюсь, взаимодействует с характером, который у меня есть, и, вырабатывая по отношению к нему определенную позицию, постоянно преобразуя и его, и себя, превращается в личность.

С рождением каждого человека в мир приходит нечто абсолютно новое, никогда раньше не бывшее. Ведь духовная сущность не передается по наследству от родителей. Наследуются лишь «кирпичики» – но не навыки и умения строителя.

Что же такое человек? Это существо, которое всегда решает, кто он.

Это существо, которое изобрело газовые камеры. Но это и существо, которое шло в эти камеры, не теряя достоинства, с поднятой головой и с молитвой.

Сущность человека проявляется не в телесном и не в психическом.

Сущность человеческого бытия – в его собственной абсолютной и непостижимой реальности, в самотрансценденции. Под самотрансценденцией я понимаю тот главный антропологический факт, что человеческое бытие всегда направлено за собственные пределы, на то, что уже не является самим человеком. Это может быть что-то или кто-то: смысл, который человек осуществляет, или другая личность, с которой человек встретился.

Наследственность не объясняет самого главного – и потому не объясняет ничего. Механизм наследования не может ответить на вопрос: что делать духовной личности со своей генетической предрасположенностью и заданными психофизическими качествами?

Что ей, личности, обладающей духовным началом и определяющей саму себя, делать с обстоятельствами, в которые она поставлена?

Только самозабвение ведет к способности чувствовать, и только самоотдача – к способности творить.

При встрече с другим – если это подлинная встреча – я выхожу за свои пределы и начинаю выражать не только себя самого.

Переживать человека как событие, во всей его уникальности и неповторимости, – это и значит любить его.

Юмор, как ничто другое, позволяет человеку создать дистанцию между собой и ситуацией.

Я становится

Я только при встрече с Ты.

Способность увидеть хоть что-то из происходящего в смешном свете – это одна из составляющих искусства жить.

Совесть можно определить как интуитивную способность ощущать уникальный и неповторимый смысл, скрытый в каждой ситуации.

Иначе говоря, совесть – это орган смысла.

Прекрасно, когда осознаешь, что и твое собственное будущее, и будущее всех людей вокруг, и положение вещей в мире пусть в ничтожной степени, но каким-то образом зависят от решения, которое ты принимаешь сейчас, в этот момент.

Человеческое бытие в собственном смысле этого слова начинается <…> лишь тогда, когда человек поднимается над всякой предопределенностью, и делает это за счет того, что можно назвать «упрямством духа».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.